Print Friendly

В публикациях по уголовному процессу как российских, так и украинских авторов можно встретить утверждения, что в международных правовых актах используются термины «уголовное преследование» и «судебное преследование». При этом, авторы публикаций по-разному толкуют содержание этих терминов.

Так, например, отмечается, что в ряде международно-правовых актов используется понятие судебное преследование, что, по мнению автора, подтверждает, что «международное право признает суд субъектом уголовного преследования» (см. здесь). 

Другой автор обращает внимание на то, что в некоторых международно-правовых  актах используется словосочетание уголовное преследование (см., например, здесь). При этом, делается вывод, что уголовное преследование – это функция, осуществляемая прокурором, следователем, дознавателем, в некоторых случаях потерпевшим или его представителем, а также гражданским истцом.

В русскоязычной версии Статута Международного Уголовного Суда используются оба термина: «уголовное преследование» (статьи 19, 42, 86, и название раздела 5 Статута), и «судебное преследование» (статьи 89.4 и 94). Более того, согласно ст. 16 Статута обвинитель отвечает за «расследование дел и обвинение лиц», а параграф 4 преамбулы Статута призывает к «действенному преследованию».

В чем же различие между этими терминами в международных правовых актах? Для ответа на этот вопрос достаточно сравнить их русскоязычные версии с соответствующими терминами, используемыми в англоязычных версиях международных актов:

«уголовное преследование» – «prosecution»;

«судебное преследование» – «prosecution»;

«обвинение» (ст. 16 Статута МУС) – «prosecution»;

«преследование» (пар. 4 преамбулы Статута) – «prosecution».

Как можно убедиться, никакого различия между этими терминами в международных правовых актах нет. В данном случае, когда авторы публикаций ссылаются на «международные» правовые акты, они имеют в виду русскоязычные версии этих актов. Это разнообразие терминов переносится из русскоязычных версий и в другие национальные, в том числе украинские, версии актов.
Как известно, термины «судебное преследование», «уголовное преследование» и «преследование» пришли из документов судебной реформы российской империи 1864 г. Именно эти термины и используют по своему усмотрению переводчики при переводе термина «prosecution» в  международных правовых актах.

См. также и другие заметки по теме «терминология и перевод».