Не так давно украинские средства информации сообщили о предварительном докладе нидерландского совета по безопасности, который расследует всевозможные инциденты и несчастные случаи, в т.ч. и на транспорте.

Однако Нидерланды проводят также и уголовное расследование этого дела как военного преступления.
В конце прошлой недели в Роттердаме состоялась пресс-конференция, на которой была представлена информация о ходе этого уголовного расследования.
Руководитель расследования, Нидерландский прокурор Fred Westerbeke, сообщил, в частности, что следователи исследуют части металла, извлеченные из багажа и тел, что поможет определить тип ракеты, которой был сбит самолет.
Прокурор также отметил, что еще не получены спутниковые фотографии мест, откуда возможно были запущены ракеты. Он признал, что их получение - это длительный процесс.

Международная следственная группа включает более сотни следователей, в основном из Нидерландов, Австралии, Украины и Бельгии.
Руководитель полицейской следственной группы Patricia Zorko (Нидерланды) сообщила, что следователи исследуют запись перехваченного разговора между повстанцами, которые, как предполагается, сбили самолет. в котором обсуждается ракетная атака. Исследование необходимо, в частности, для установления подлинность записи.
Оне также сообщила, что после обращения к общественности на русском, украинском и английском языках, прокуратуре были представлены 20,000 фотографий и 750 видео.

Следует отметить, что в ходе уголовного расследования следователям необходимо будет также собрать доказательства относящиеся к характеру вооруженного конфликта (международный или внутренний) и субъективной стороне преступления. От этого может зависеть как подсудность дела, так и форма ответственности виновных.

Так, если конфликт не является международным, то члены вооруженных формирований, противостоящих правительственным войскам, несут ответственность за совершенные деяния как за обычные (например, убийство), а не международные преступления. В таком случае, это дело может быть рассмотрено только в Украине, поскольку универсальная юрисдикция на такие преступления не распространяется. (См., например, мнение профессора Гарварда Alex Whiting, моего бывшего коллеги по МТБЮ, а затем - координатора по следствию и обвинению в МУС, здесь).

Что касается субъективной стороны преступления, то, например, высказывается мнение, что атака на Боинг, совершенная по ошибке, (лицо «искренне верило», что атакует военный, а не гражданский, объект), может исключить ответственность за военное преступление.
На мой взгляд, однако, такой подход неприемлем в случае применения БУКов с их возможностями определения типа самолета (военный или гражданский). (См., например, мнение профессора Kevin Jon Heller и мой комментарии к нему здесь).

См. также на этом блоге:
"Кто же расследует крушение Боинга?";  
«Причины и возможные последствия создания специального трибунала по сбитому Боингу»;
«Перспективы дела о сбитом Боинге в международном уголовном суде».