Недавно получил предложение высказать на блоге свое мнение по поводу необходимости/целесообразности закрепления определения понятия «доказательство» в УПК Украины.

Согласно ст. 84 УПК, «доказательствами в уголовном производстве являются фактические данные, полученные в предусмотренном этим Кодексом порядке, на основании которых следователь, прокурор, следственный судья и суд устанавливают наличие или отсутствие фактов и обстоятельств, которые имеют значение для уголовного производства и подлежат доказыванию».

В принципе, в национальных законодательствах можно найти определения, относящиеся к доказательствам.

Так, к примеру ст. 401 Federal Rules of Evidence США, а также Rules of Evidence различных штатов США определяют понятие «Относимые Доказательства» (Relevant Evidence).
Согласно определению, «относимым» является доказательство, способное сделать факт, важный для принятия решения, более правдоподобным или менее правдоподобным, чем при отсутствии этого доказательства.

Что же касается определения самого понятия «доказательство», то можно, в частности, отметить, что ни уставы, ни процедурные правила международных трибуналов и МУС не содержат такого определения.

Более того, можно заметить, что когда речь идет о материалах, собранных в досудебной стадии, то в процессуальных нормах международных трибуналов и судов вообще не придается особого значения применению термина «доказательство».

Так, согласно процессуальным правилам МУТБЮ, прокурор в ходе расследования собирает доказательства (ст.ст. 2, 39) и при наличии достаточных доказательств, представляет суду обвинительный документ для утверждения (ст. 47(B)).
В то же время, согласно ст. 47(E), судья, при решении вопроса об утверждении этого обвинительного документа, изучает материалы, представленные прокурором. Судья также может предложить прокурору представить дополнительные материалы (ст. 47(F)).

В этой связи трудно не согласиться с В. П. Гмырко, по мнению которого, закрепление в законе определения понятия «доказательство» в отношении материалов, собранных в ходе следствия, не имеет практического значения.

Следует отметить, что определение понятия «доказательства» перекочевало (с некоторыми изменениями) в новый УПК Украины из предыдущего УПК (ст. 65 УПК 1960 г.).
Действительно, в советской модели процесса прокуроры и следователи были наделены полномочиями в досудебной стадии принимать процессуальные решения, существенно затрагивавшие права человека.
Они принимали решения об избрании и изменении мер пресечения, включая арест, о продлении сроков содержания под стражей, об отстранении от должности, об аресте имущества; они утверждали обвинительные документы (постановление о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительное заключение), санкционировали обыски и выемку документов, и т.д. Наличие таких полномочий возможно оправдывало целесообразность определения в УПК понятия доказательств, на основании которых следователь и прокурор принимали такие решения.
В состязательном же процессе, модель которого заимствовала Украина, все перечисленные решения принимаются судьями.
Новый УПК Украины также передал эти полномочия судьям с одним заметным исключением: законодатель оставил прокурору право утверждения обвинительного акта, который фактически переводит лицо в статус обвиняемого.

Применение термина "доказательство" может, однако, иметь практическое значение в досудебной стадии при применении положений о «раскрытии» (disclosure) материалов другой стороне.

К примеру, согласно первоначальной версии ст. 68 процедурных правил МУТБЮ, прокурор был обязан «открыть» защите exculpatory доказательства.

Таковыми, согласно правилам, являются материалы, которые дают основание предположить невиновность обвиняемого или смягчить его вину, либо повлиять на достоверность доказательств прокурора.

Соответственно, на практике, прокуроры МУТБЮ иногда трактовали это положение таким образом, что они обязаны предоставлять защите только материалы, которые по своей форме допустимы в качестве доказательств.

Однако в мае 2001 г. Судебная Палата в деле Kordić and Čerkez указала, что ссылка на «доказательства» в ст. 68 включает не только материалы которые были бы допустимы в качестве доказательств, но и любую информацию в любой форме, которая подпадает под описание ст. 68.
Через несколько месяцев после этого решения, ст. 68 была изменена: термин «доказательства» был заменен термином «материалы».

Устав МУС, как и первоначальная версия ст. 68 правил МУТБЮ, предусматривает раскрытие прокурором защите exculpatory доказательств. Однако на практике суд требует от прокуратуры раскрывать exculpatory материалы в любой форме.

Кстати, ст. 290.2 УПК Украины также предусматривает раскрытие обвинением защите exculpatory доказательств. Практика применения этой статьи покажет как понятие «доказательство» в контексте ст. 290.2 будет толковаться судами.

См. также "Проект УПК Украины 2011: предоставление материалов дела защите".