В недавнем интервью, известный украинский правозащитник напомнил о высоких требованиях ЕСПЧ к доказыванию нарушения государством ст. 18 Европейской Конвенции о Правах Человека, и, в частности, уголовного преследования лица по политическим мотивам.
В этой связи, в интервью было упомянуто решение ЕСПЧ по делу Ходорковского.
Действительно, в указанном решении суд подчеркнул, что по заявлениям о нарушении ст. 18, «суд применяет очень жесткие требования к доказыванию нарушения. Вследствие этого, нарушения этого положения Конвенции были установлены лишь по нескольким делам» (§256).

В деле Ходорковского Суд обратил внимание на то, что заявитель, в поддержку своей позиции, ссылался, в частности, на «резолюции политических организаций, неправительственных организаций, заявления различных общественных деятелей, и т.д.» (§259)
В этой связи, суд напомнил, что «политический процесс коренным образом отличается от судебного. Часто, политику намного легче занять определенную позицию, чем судье, поскольку судья должен основывать свое решение только на доказательствах в правовом смысле» (§259)

В деле же Ходорковского, по мнению суда, аргументы, представленные заявителем, были недостаточны для того, чтобы суд пришел к выводу, что «вся правовая система государства с самого начала была использована неправомерно, и, что власти с самого начала и до конца намеренно нарушали и явно игнорировали Конвенцию». Для того, чтобы сделать такой вывод, подчеркнул суд, необходимы «неопровержимые и прямые доказательства» (§260).

К примеру, в деле Гусинский против России, которое упоминается в решении по делу Ходорковского, заявитель был освобожден из-под стражи и дело против него было прекращено только после того, как он, находясь под стражей, подписал утвержденное государственным министром «соглашение» с Газпромом. Суд сослался на это «соглашение» как на доказательство того, что уголовное преследование заявителя осуществлялось с целью его запугивания.

Что касается утверждения в интервью о том, что, «Ходорковский не политик, Ходорковский – предприниматель», можно отметить, что ЕСПЧ признал, что «у заявителя были политические амбиции, которые шли против главной линии руководства» и, что, «как богатый и влиятельный человек, [он] мог стать серьезным политическим игроком и уже поддерживал оппозиционные партии» (§257).
В этой связи, однако, суд отметил, что «тот факт, что предполагаемые политические оппоненты или конкуренты по бизнесу возможно ... получают выгоду от его ареста, не может служить препятствием для властей в уголовном преследовании такого лица при наличии серьезных обвинений против него. Иными словами, высокий политический статус не наделяет его иммунитетом» (§258).

См. также  ПАСЕ определила термин политический заключенный.