12 января 2010
Допустимость доказательств и доктрина "плода ядовитого дерева"
Print Friendly
Недавно встретил утверждение, что "за всіма канонами права, визнання хоча б частини доказів скоєння злочину незаконними руйнує вирок і вимагає розгляду всієї справи наново." Действительно, существует мнение, что в западных юрисдикциях признание судом получения каких либо доказательств незаконным автоматически влечет отмену обвинительного приговора
Повидимому, авторы придерживающиеся такого мнения полагаются на доктрину "плода ядовитого дерева", ("fruit of the poisonous tree"). В соответствии с этой доктриной (иногда используется также фраза: "плод отравленного дерева"), доказательства полученные в результате незаконных следственных действий (обыска, задержания, и т.п.) являются недопустимыми в суде.
Действительно, эта доктрина применяется в США и других странах англо-саксонской системы. Однако в западной континентальной Европе не все страны придерживаются такого категорического подхода. Так, например, отмечалось, что в Германии суды склонны признавать доказательства, полученные в результате незаконного обыска , а также доказательствa, полученные в результате расследования основанного на доказательствах полученных незаконным путем.
Более того, Европейский Суд по правам человека в деле Schenk v. Switzerland, указал, что, в принципе, незаконно полученные доказательства могут быть допустимы в суде. По мнению Суда, важно определить было ли судебное разбирательство в целом справедливым. В указанном деле Европейский Суд по правам человека установил, что использование в ходе судебного разбирательства записей разговоров лица, не противоречит требованиям статьи 6.1 Европейской конвенции о защите прав человека несмотря на то что они были получены в нарушение статьей 8 Конвенции (право на уважение частной и семейной жизни). В частности, как указал Суд, лицу была предоставлена возможность оспорить подлинность записи и возражать против ее использования, а также возможность вызова и допроса в суде соответствующиx свидетелей. Суд также принял во внимание тот факт, что запись телефонного разговора не была единственным доказательством, на котором был основан обвинительный приговор.
В этой связи, ЕСПЧ в деле Khan v. the United Kingdom подчеркнул, что центральным вопросом в подобных случаях является вопрос было ли разбирательство в целом справедливым.
Пол Махони (Mahoney), бывший руководитель секретариата (Registrar), а затем - судья ЕСПЧ, заметил чтo "статья 6(1) Конвенции не включает доктрину "the fruit of the poisoned tree". Статья лишь требует чтобы при любых обстоятельствах дела, включая обстоятельства при которых были получены доказательств, процесс в целом был справедливым."
См. также Проект УПК Украины 2011: недопустимость протоколов допросов как панацея от пыток? на этом блоге.
Повидимому, авторы придерживающиеся такого мнения полагаются на доктрину "плода ядовитого дерева", ("fruit of the poisonous tree"). В соответствии с этой доктриной (иногда используется также фраза: "плод отравленного дерева"), доказательства полученные в результате незаконных следственных действий (обыска, задержания, и т.п.) являются недопустимыми в суде.
Действительно, эта доктрина применяется в США и других странах англо-саксонской системы. Однако в западной континентальной Европе не все страны придерживаются такого категорического подхода. Так, например, отмечалось, что в Германии суды склонны признавать доказательства, полученные в результате незаконного обыска , а также доказательствa, полученные в результате расследования основанного на доказательствах полученных незаконным путем.
Более того, Европейский Суд по правам человека в деле Schenk v. Switzerland, указал, что, в принципе, незаконно полученные доказательства могут быть допустимы в суде. По мнению Суда, важно определить было ли судебное разбирательство в целом справедливым. В указанном деле Европейский Суд по правам человека установил, что использование в ходе судебного разбирательства записей разговоров лица, не противоречит требованиям статьи 6.1 Европейской конвенции о защите прав человека несмотря на то что они были получены в нарушение статьей 8 Конвенции (право на уважение частной и семейной жизни). В частности, как указал Суд, лицу была предоставлена возможность оспорить подлинность записи и возражать против ее использования, а также возможность вызова и допроса в суде соответствующиx свидетелей. Суд также принял во внимание тот факт, что запись телефонного разговора не была единственным доказательством, на котором был основан обвинительный приговор.
В этой связи, ЕСПЧ в деле Khan v. the United Kingdom подчеркнул, что центральным вопросом в подобных случаях является вопрос было ли разбирательство в целом справедливым.
Пол Махони (Mahoney), бывший руководитель секретариата (Registrar), а затем - судья ЕСПЧ, заметил чтo "статья 6(1) Конвенции не включает доктрину "the fruit of the poisoned tree". Статья лишь требует чтобы при любых обстоятельствах дела, включая обстоятельства при которых были получены доказательств, процесс в целом был справедливым."
См. также Проект УПК Украины 2011: недопустимость протоколов допросов как панацея от пыток? на этом блоге.
