18 сентября 2017
О допустимости создания специальных антикоррупционных судов
Print Friendly
Вопрос допустимости создания специальных антикоррупционных судов рассматривался ЕСПЧ в деле Fruni v. Slovakia (2011).
В 2003 г. в Словакии законодательно был создан Специальный Суд с особой субъективной (в отношении определенной категории должностных лиц) и предметной (в частности, дела о коррупции и организованной преступности) подсудностью.
Специальному Суду были подсудны дела в отношении членов Парламента и Правительства, Омбудсмена, судей, прокуроров, Директора Агентства Национальной Безопасности, членов правления Нацбанка и т.п. (§69).
Кстати, закон предусматривал, что апелляции на приговоры и решения спецсуда рассматриваются специальным отделом Верховного Суда.
В этом деле ЕСПЧ отметил, что Конвенция не запрещает создания специальных уголовных судов, если это основано на законе.
В этой связи, ЕСПЧ подчеркнул, что борьба с коррупцией может требовать мер, процедур и институтов специального характера. (§142 решения).
Суд не нашел нарушений прав заявителя, дело которого было рассмотрено Специальным Судом.
Как видно из решения ЕСПЧ, судьба Специального Суда была непростой.
В 2009 г. Конституционный Суд, заседая на пленарном заседании, вынес решение большинством (семь против шести), заявив, что установленные законом положения об учреждении Специального Суда являются неконституционными (§74 решения ЕСПЧ).
В 2003 г. в Словакии законодательно был создан Специальный Суд с особой субъективной (в отношении определенной категории должностных лиц) и предметной (в частности, дела о коррупции и организованной преступности) подсудностью.
Специальному Суду были подсудны дела в отношении членов Парламента и Правительства, Омбудсмена, судей, прокуроров, Директора Агентства Национальной Безопасности, членов правления Нацбанка и т.п. (§69).
Кстати, закон предусматривал, что апелляции на приговоры и решения спецсуда рассматриваются специальным отделом Верховного Суда.
В этом деле ЕСПЧ отметил, что Конвенция не запрещает создания специальных уголовных судов, если это основано на законе.
В этой связи, ЕСПЧ подчеркнул, что борьба с коррупцией может требовать мер, процедур и институтов специального характера. (§142 решения).
Суд не нашел нарушений прав заявителя, дело которого было рассмотрено Специальным Судом.
Как видно из решения ЕСПЧ, судьба Специального Суда была непростой.
В 2009 г. Конституционный Суд, заседая на пленарном заседании, вынес решение большинством (семь против шести), заявив, что установленные законом положения об учреждении Специального Суда являются неконституционными (§74 решения ЕСПЧ).
Аргументы большинства Конституционного Суда можно найти в §§ 73-81 решения ЕСПЧ. Аргументы меньшинства – в §§ 82-88.После решения Конституционного Суда, в 2009 г. все-таки был создан Специализированный Уголовный Суд, который обеспечил преемственность процесса после отмены Специального Суда.
В частности, несогласные судьи Конституционного Суда (меньшинство) не нашли каких-либо оснований для вывода о том, что Специальный Суд имел неприемлемые признаки чрезвычайного суда.
12 сентября 2017
Беспристрастность судьи и «законные» сомнения
Print Friendly
Недавно на странице одной из ФБ групп, было процитировано следующее широко распространенное утверждение о практике ЕСПЧ:
При этом, те кто цитирует этот постулат не отвечают на вопрос о том, какие же сомнения являются «законными» и какие «законы» имеет в виду ЕСПЧ.
В действительности, в соответствующих решениях ЕСПЧ речь очевидно идет не о «законных», а об обоснованных сомнениях (legitimate doubts).
«При решении [вопроса о том] существует ли в конкретном деле legitimate основание опасаться, что конкретный судья не является беспристрастным, … решающим является может ли это опасение быть признано объективно оправданным.»
«Всякий судья, в отношении беспристрастности которого имеются законные сомнения, должен выйти из состава суда, рассматривающего дело».О том насколько распространено это утверждение можно убедиться прогуглив его.
При этом, те кто цитирует этот постулат не отвечают на вопрос о том, какие же сомнения являются «законными» и какие «законы» имеет в виду ЕСПЧ.
В действительности, в соответствующих решениях ЕСПЧ речь очевидно идет не о «законных», а об обоснованных сомнениях (legitimate doubts).
«Legitimate», в зависимости он контекста, может быть переведено как «законный», так и «обоснованный».Убедиться в этом можно прочитав следующее предложение из решений ЕСПЧ:
«При решении [вопроса о том] существует ли в конкретном деле legitimate основание опасаться, что конкретный судья не является беспристрастным, … решающим является может ли это опасение быть признано объективно оправданным.»
«In deciding whether in a given case there is a legitimate reason to fear that a particular judge lacks impartiality … decisive is whether this fear can be held objectively justified.»
См. Kyprianou v. Cyprus, para. 118; Whitfield and others v. the United Kingdom, para. 43; Coëme and others v. Belgium, para. 121; Gautrinandothers v. France, para. 58; Ferrantelliand Santangelo v. Italy, para. 58; Remli v. France, para. 46; Saraiva de Carvalho v. Portugal, para. 35; Padovani v. Italy, para. 27; Wettstein v. Switzerland, para. 44; Fey v. Austria, para. 30; Hauschildt v. Denmark, para. 48.
